Неточные совпадения
В Медицинской
академии есть много людей всяких сортов, есть, между прочим, и семинаристы: они имеют знакомства
в Духовной
академии, — через них были
в ней знакомства и у Лопухова. Один из знакомых ему студентов Духовной
академии, — не близкий, но хороший знакомый, — кончил курс год тому назад и был священником
в каком-то здании с бесконечными коридорами на Васильевском острове. Вот к нему-то и
отправился Лопухов, и по экстренности случая и позднему времени, даже на извозчике.
Времени у меня было достаточно, и я бродил до мертвой усталости, а потом
отправлялся в трактир Агапыча, где заседали остававшиеся члены распадавшейся «
академии».
Это был вообще страшный удар. С возвращенной рукописью я
отправился прямо
в портерную, где заседала «
академия». Налицо оказался один Фрей. Он молча выслушал меня и, не выпуская трубки, решил...
С деньгами я
отправился прямо
в портерную, где и сообщил «
академии» о неожиданно свалившемся счастье.
Чтобы иметь впоследствии по крайней мере верный кусок хлеба, он решился сделаться врачом и для этого скоро должен был
отправиться из Воронежа
в Москву, чтобы поступить там
в Медико-хирургическую
академию.
Потом пронесся слух, что не на Невском проспекте, а
в Таврическом саду прогуливается нос майора Ковалева, что будто бы он давно уже там; что когда еще проживал там Хозрев-Мирза, то очень удивлялся этой странной игре природы. Некоторые из студентов Хирургической
академии отправились туда. Одна знатная, почтенная дама просила особенным письмом смотрителя за садом показать детям ее этот редкий феномен и, если можно, с объяснением наставительным и назидательным для юношей.
Семнадцати лет он
отправился в Литву, где назвался униатом и вступил
в братство Бичевского Базилианского монастыря, причем был наречен Елисеем. Отличные успехи его
в науках обратили на себя внимание, и он был отправлен
в Рим
в тамошнюю
академию.
Он получил уже из медико-хирургической
академии все бумаги, из казначейства назначенные ему прогонные деньги и не нынче, завтра должен был
отправиться в путь на двухлетнюю разлуку со своим отечеством, чтобы возвратиться
в него еще более полезным его слугою.
После посещения соборов Архангельского и Благовещенского императрица опять села
в парадную карету и тем же порядком
отправилась к зимнему своему дому, что на Яузе. Когда она подъехала к триумфальным синодальным воротам, то ее здесь встретили сорок воспитанников Славяно-греко-латинской
академии. Они были одеты
в белые платья с венцами на головах и с лавровыми ветвями
в руках и пропели императрице кантату, восхвалявшую ее и наступившее с нею благодатное время для России.